1938 год. Пока в В Москве и Ленинграде кипят стройки пятилеток, на Селигере, среди сосновых лесов и бескрайних озер, возникает абсолютно другая реальность. Самые яркие представители советской интеллигенции едут не в модные санатории Крыма, а в Селигерскую глушь. В место, где нет ни электричества, ни телефона, ни даже магазина. Просто лес, озеро и тишина. Это был не курорт — это был первый в истории дачный коворкинг для выдающихся людей.

Начал эту историю академик Николай Качалов — человек-легенда, создавший с нуля производство оптического стекла (без него не было бы ни микроскопов, ни перископов для подлодок). После личной трагедии он искал уединения и нашел его на Селигере, где основал дачный клуб с говорящим названием «НАИС» — сокращение от «Наука и Искусство».

Сюда потянулись актеры и ученые: знаменитый режиссер Леонид Вивьен (основатель легендарной Театральной школы-студии из которой вырос БДТ), актер Борис Бабочкин, которого вся страна знала как Чапаева, академики, поэтессы, балерины… Их дачи — «пряничные домики» — стояли в лесу без заборов. Вечерами они собирались у Качалова на уху, которую варили из только что пойманной рыбы.

Рядом, в деревне Дубово, возникла вторая точка притяжения. Художники Ходасевич, Дидерихс и Басов купили старый деревенский дом и превратили его в арт-резиденцию. Они собственноручно сложили камин и построили большую веранду — главную творческую площадку Селигера.

Здесь сходили с пьедесталов. Галина Уланова, прима-балерина и икона советского балета, на Селигере была не звездой, а просто «Серенькой» — так ее прозвали дети за скромные платья. Она отрабатывала знаменитые па на простой деревянной веранде, украшенной полевыми цветами. Позже она скажет, что это было одно из самых счастливых времен в ее жизни.

Летом 1940 года к ним в гости приехал сам Алексей Толстой — «красный граф», автор «Петра I» и «Гиперболоида инженера Гарина». Он был в таком восторге, что требовал ночных заплывов под парусом в дождь и ветер и планировал остаться на всё лето 1941-го. А вечерами сидел у камина на чучеле тихоокеанской черепахи и спорил о литературе.

Борис Бабочкин, тот самый Чапаев, на Селигере сменил командирского коня на обычную удочку. Он сам рыбачил, чтобы накормить друзей. Рядом с ним запросто могла идти Надежда Введенская («Тимоша») — невестка самого Максима Горького. Представляете? Уровень «соседей по даче» — невестка главного писателя СССР!

Статусы отменялись. Все ходили за грибами и на рыбалку. Поэтесса Наталья Крандиевская-Толстая (бывшая жена Алексея Толстого) написала здесь пророческие строки летом 1940-го: «Грибное лето – быть войне».

Лето 1941 года резко прервало мирную жизнь. Селигер, бывший местом отдыха, превратился в перевалочный пункт для эвакуации. Виктор Басов, хозяин того самого дома в Дубово, остался в деревне и возглавил партизанский отряд из 42 человек. Дом, где совсем недавно спорили об искусстве и танцевала Уланова, стал штабом партизан. Перед уходом он отправил друзьям лаконичную телеграмму: «Дом закрыл, буду пробираться в Ленинград, наверное, не увидимся, будьте благополучны. Виктор»

Все «пряничные домики» «НАИСа» сгорели дотла. От того мира не осталось почти ничего, кроме воспоминаний и легенд.